Вопрос: Занимались ли Вы чем-нибудь еще кроме живописи? Как это занятие повлияло на ваше творчество?
Ответ: Да, я учился в школе при Туркестанском военном округе для детей офицеров. Там много времени уделялось военной подготовке: полоса препятствий, стрельбище, строевая, огневая подготовке, которую я хорошо изучил. Это похоже на суворовское училище, разница только в том, что после занятий учащиеся шли домой, а не в казармы. Но программа была та же. В училище мы готовились также в горах, для горной пехоты, я начал там заниматься альпинизмом. Многие ребята поступали потом в горно-пехотное общевойсковое училище. В училище я много рисовал боевые листки, стенгазеты…
В результате я стал более дисциплинированным, собранным, занимался в бассейне СКА каждое утро.
Искусство и спорт – это звенья одной цепи. Для того, чтобы заниматься искусством, нужно иметь большую физическую силу, что в скульптуре, что в живописи.
Вопрос: Какие учителя, события, страны, встречи оставили след в вашей творческой биографии?
Ответ: Я был знаком со Свиньиным, закончившим Мухинское училище. В Средней Азии он ставил памятники, он входит в ряд лучших художников двадцатого века.
Мне очень нравится творчество Евгения Вучетича, его скульптура Родина-Мать смотрится с любого поворота по-разному, с любого ракурса она красива, образна. У него орудием немцев – тевтонским мечом были поражены фашисты. Его скульптура размером с небоскреб – самая большая в мире – 110 метров – она поражает своими масштабами и разгоном.
Мне очень нравится искусство Германии, через германское искусство выросла русская академическая школа. Профессора дюссельдорфской школы, немецкое искусство печатной графики оказали большее влияние на русское искусство.
Моя школа - это школа Павла Петровича Бенькова, среднеазиатский импрессионистический реализм. Беньков учился у Кардовского, который заведовал художественной мастерской у Репина. А мой учитель Кузнецов Владимир Иванович - ученик Бенькова. Таким образом, имеем прямую передачу реалистической традиции русской живописи.
Вопрос: Что больше всего помогает/мешает Вам в творчестве? И как Вы преодолели или собираетесь преодолеть эти препятствия?
Ответ: Очень помогает РПЦ – Русская православная церковь, дает молитвенное состояние. Та же молитва происходит и в живописи. В картине – та же литургия, только выраженная цветом. Особенно это чувствуется, когда пишешь какие-то темы религиозного порядка.
Еще помогает в творчестве любимый человек, который с тобой делит одно пространство. Лучше даже сказать – вдохновляет, это – Муза, вдохновительница.
Мешает творчеству, сильно отвлекает только психологический фактор, выяснение отношений с родней, например. Слава Богу, в моей жизни наступил новый период, после святого венчания я вижу и чувствую радость жизни, то, чего у меня никогда не было. Это радость человеческой теплоты, участия.
Вопрос: Какие сюжеты изображаете Вы на своих картинах?
Ответ: То, что меня волнует, то, что близко мне по восприятию мира. То, что мне небезразлично. По поводу чего я хочу высказаться языком живописи, то я изображаю на своих картинах.
Мне кажется, это знаки, которые указывают на определенную тему, как я ее понимаю.
Есть художники, которые уделяют большое внимание салонной живописи и забывают, что в искусстве нужно проявлять себя, показывать свое мнение, по-своему трактовать и изображать действительность. Люди стали прислугой имущего класса в своей живописи, тратятся на проверенные мотивы – хиты, которые хорошо продаются. Но за хитами – пустота. Еще хуже, когда в качестве продающихся мотивов используются списки с хитов прошлого.
Сюжеты творчества – это, прежде всего, восток. Там я провел большую часть жизни, там родился и вырос. Лучшие года жизни человека – детство, я провел на Востоке.
Марина, морской мотив – идет от отца. Море для отца – непостижимая стихия, отец занимался морем профессионально, в качестве военного офицера. Я всегда хотел жить в городе у моря, пусть у холодного моря, рядом с живой стихией, где живые организмы, рыбы, чайки… Эта природа самого широкого формата, можно заниматься одним морем всю жизнь.
Вопрос: Какой предпочитаете стиль или жанр?
Ответ: Мне очень нравится академическая школа, та школа, которая была создана, сформирована, собрана русскими передвижниками. Их было 13, тех, кто бросили академию, не стали писать дипломную работу на евангельский сюжет, библейский. Среди них был Крамской. Мне он нравится тем, что писал те сюжеты, которые он считал выражением времени. Он писал те сюжеты, которые его волновали, будоражили.
Мой любимый стиль в живописи – академический, русская академическая школа начала века.
Что касается абстракта , то можно сравнить его с музыкой определенного жанра. Вот, например, в музыке есть симфония, джаз, рок. Абстракт – это джаз, такая музыка мне не близка, это сборная солянка, от нее можно устать… Также и от абстракта. И джаз, и абстракт возникли в двадцатом веке. Музыка и живопись здесь как звенья одной цепи – если ты любишь джаз, значит, любишь абстракт.
Вопрос: Что Вам лучше удается?
Ответ: Мне лучше всего удается, когда я пишу с натуры. То есть напрямую, ставлю этюдник, ставлю холст и просто пишу – пишу натурные вещи очень быстро и очень хорошо. Но я стараюсь идти не по пути наименьшего сопротивления, а наибольшего. Не списывать с натуры, а создать свою сказку. Пленэр освежает, но им можно и взахлеб напиться, многие галереи заполонены пленэром, но это недописанные вещи, картинки. Картина с большой буквы – это не пленэр, а много больше. Например, картину «Явление Христа народу» Иванов писал в течение 30 лет, создал для нее более 400 этюдов. Или другой пример, Васнецов тоже писал для картины «Три богатыря» множество этюдов – каждый лепесточек, цветочек, копытце… Это были этюды для картины, со множества которых была написана одна картина. Или пример Сурикова, который для картины «Утро стрелецкой казни» написал портреты 40 человек – этюды для картины. Их он собрал потом в одну композицию. В этом и состоит работа над картиной – не просто этюды, а этюды для картины. С другой стороны, если ты не пишешь для картины с натуры – получается камуфляжная сказка, поверхностная. Для любой картины, для хорошей, нужно обязательно писать с натуры этюды, чтобы получилась живая картина, это дает живость… Это классический канон исполнения – для картины нужно работать над так называемым рабочим материалом.
Вопрос: Какое человеческое качество важнее всего при создании произведения искусства? (концентрация, терпение, устремленность, благоговение и т.п.)
Ответ: Самое главное человеческое качество для художника – терпение, устремленность к цели, стремление добиться желаемого в картине, во что бы то ни стало. Художник должен быть цельным человеком, заниматься только одним, не дробиться, не разбрасываться, а собираться в одно.
Для любого художника очень важно такое качество, как «поставленный глаз», этого нельзя добиться сразу, для постановки глаза нужно годами трудиться. В результате художник может воспринимать цельно, профессионально., при написании картины он уберет лишнее, что-то обобщит, что-то выделит, усилит и т.д. За счет этого форма получается более выпуклой объемной.
Цельное восприятие важно для художника, широкое восприятие, не вышивание мелочевки. Важно, когда художник видит большую форму, оперирует большой формой, и только чуть-чуть подправляет детали. Очень важно, когда человек может увидеть картину в эскизах в формате, представить ее в голове полностью и целиком.
Вопрос: В чем заключается ваш личный вклад в искусство?
Ответ: Сейчас трудно говорить, что есть мой вклад в искусство, а что не вклад. Это может определить только время. При этом масштаб человеческой жизни считается за мгновение. При жизни Ван Гога его живопись никто не покупал кроме его брата Тео, а прошло время, и его картины продаются за многие миллионы долларов. Ван Гог был цельным, одержимым человеком, он занимался только живописью. Он не бегал по лавкам, не портил руку на лавке, потому что брат обеспечивал его всем, а он только писал. Он писал цельно, именно как говорило ему его художественное восприятие, именно поэтому он остался великим художником 20 века. Ван Гога признали за гения только через 30 лет после его смерти.
Такое происходит с художником, если ему близкие помогают, его мастерство приходит с годами. Но при этом он не занимается лавкой или копированием лубка, а пишет то, что его волнует, тревожит, будоражит.
Вопрос: Чего Вы ждете от своего творчества? Какова ваша цель?
Ответ: Я хочу языком живописи выразить свое восприятие мира, общее мое понимание человеческого фактора выразить в картинах, чтобы они читались как знак. Если мы возьмем больших художников двадцатого века, например, то у каждого художника есть знаковая работа, которая остается в истории человечества. Знаковыми художниками они стали уже после смерти, а при жизни они были простыми людьми, как все, ходили по тем же улицам, пили ту же воду, ели тот же хлеб, смотрели на то же небо.
Вопрос: Что Вы думаете об искусстве будущего? Какие направления будут развиваться?
Ответ: Сейчас очень модно искусство гламура, которое диктует правящий класс, но наряду с этим также популярно искусство русской академической школы, передвижников.
Однако, если говорить о векторе будущего – то пришло время инсталляции, время панорамной живописи (вспомните, например, Бородино, панорама Севастополя). Панорамная живопись вместе с инсталляцией – последний ход в искусстве, за которым будущее.
Вопрос: О солнечных зайчиках на холсте и первой учительнице живописи Зое Григорьевне Абруцкой
Ответ: Мало кто среди художников может написать зайчики так, чтобы было жарко, чтобы почувствовать солнечный жар. Когда вешают такую картину в северных городах, в пасмурных краях с суровым климатом - появляется солнце в интерьерах, которого так не хватает.
Зайчиков писал и Брюллов, но они не получались никогда, получалась декорация, потому что он не учился этому. Зайчики нужно писать натурно, жить в солнечной стране и писать на свету. Почему они получаются у меня - я писал с натуры. Все картины с солнечными зайчиками моими немедленно находили своего владельца :)
В Санкт-Петербурге светосила очень слабая по сравнению с Ташкентом, не дает силы восприятия. Тени и зайчики - нежные, слабые. Там - как звонкие светики, сочные. Чем ближе к экватору, тем сильнее зайчики. Самое подходящее время для ловли зайчиков в Ташкенте в течение 40 дней, которые называются "Дюля". Это самые жаркие дни, самое яркое время. Я писал зайчики у речки, через 15 минут работы нырял в воду, снова писал под зонтиком, высыхал за 15 минут и снова писал. Во дворе был ледяной душ водопроводной воды.
Первое мое впечатление от зайчиков на холсте - это полотно Бенькова "Сбор винограда". Это большой холст, который я увидел с большого отдаления (несколько десятков метров) и подумал, что это окно, в котором видно, как собирают виноград. Беньков написал зайчики на переднем плане, свет лился через виноград, через кисти винограда проявлялось солнце. Меня поразил этот живой эффект. Я долго мучился, добиваясь такой же живости, испортил много холстов.
Надо сказать, что туман писать значительно легче, чем солнце. Фотография не дает этого эффекта живости солнечного света, потому что тени получаются черными, а зайчики ложатся белым пятном, нет нюансов. На полотне надо начинать писать тень, особенно уделяя внимание промежутку между тенью и светом - касанию солнца, быть внимательным к оттенкам перехода света в тень.
Почему я называю в ряду Великих Семирадского, Боколовича, Фешина и Бенькова. Они учились в Санкт-Петербурге у Репина - это один призыв, только разные группы, и они мастерски писали солнечные зайчики - зайчики Палестины.
Пример удачных зайчиков на полотне Волкова "Гранатовая чайхана".
Семирадский "Встреча Христа с самарянкой у колодца" - очень сильно написаны зайчики, пейзаж написан очень сильно, красиво. Потом в этот великолепный пейзаж художник вписал Спасителя и самарянку. Семирадский и Боколович провели свое детство на южном солнце.
Марина Цветаева говорила, "что было в детстве - до конца, и чего не было - тоже до конца".
Конечно, художник должен воспринимать солнце с детства, наблюдать, как солнце светит через виноград, дает оттенок капут-мартинум на землю. Я много времени посвящал этому, созерцал, любовался янтарными ягодами кистей в солнечном свете.
Моя первая учительница рисования в детской изо-студии при ташкентском Доме пионеров - Зоя Григорьевна Абруцкая - приехала из блокадного Ленинграда. Она училась у Иогансона, Грабаря, Бродского.
Она всегда говорила мне "больше наблюдай". Она вела всю художественную студию. Она трагически умерла от жары в пекле поезда, который несколько часов стоял в казахской степи,не выдержало сердце. Живо вспоминаю, как она учила меня "будь внимателен, смотри больше. Потом будешь писать. Холст раскрываай в мастерской, свет пиши с натуры, а потом дорабатываай в мастерской по памяти". Так я и работаю до сих пор.
Живопись - это искусство созерцания, сосредоточения внимания. Впечатления откладываются, проходят через сон, а потом Из этого наблюдения рождаются работы.
Я очень благодарен своей первой учительнице Зое Григорьевне. Только со временем начал понимать важность ее совета "больше наблюдай, созерцай, впитывай то, что видишь". Потом об этом уже никто не говорил...
В отличие от пасмурного Петербурга, на острове Коневец зеркало воды отражает солнце, рефлекс идет на остров, солнечный свет здесь гораздо сильнее, светосила мощнее в два раза. Медные крыши каре горят на солнце так, что слепит глаза. Там я опять вспомнил ощущения детства.
Вопрос: Жалко ли расставаться с творениями, (продавать дорогие сердцу работы)? Какую участь вы им желаете?
Ответ: Нет, если картины идут в надежные, хорошие руки (как котята:). Если люди покупают мои картины не для того, чтобы перепродавать, а для себя, для души. Таких людей много, которые хотели бы иметь мои картины, но в основном, у них нет возможностей покупать картины. Поэтому часто картины висят много лет не оплачены. Например, есть картина с тигром, которая живет у одной поклонницы пока просто так. И мне не жалко было давать этого тигра, потому что она любит его. Лучше пусть он будет жить у нее, чем неизвестно где.
Хотелось бы, чтобы мои картины жили в тех домах, где их любят.(Интервью Анастасии Мурзич 15.10.2011)
Вопрос: Вы с гордостью или со страхом обычно посещаете свои выставки?
Ответ: Активно выставляться я начал с помощью жены с 2009 года, до этого у меня был перерыв почти десять лет. Я был занят духовным деланием, пребывал в «ограде церкви». Поэтому у меня была возможность продвинуться от гордости и страха в другую сторону. Для меня важно знать, что люди видят мои картины, чувствуют то, что я хочу им передать. На свою персональную выставку - первую после долгого перерыва (культурный фестиваль «ДУХ-QUEST» в октябре 2010 г.) я приходил с радостью, что у меня вышло, что люди видят мои картины, и они людей вдохновляют. Эта радость за картины, что они освобождаются, выходят к людям.(Интервью Анастасии Мурзич 15.10.2011)
Вопрос: Что является для вас поводом для творчества? Почему вы обращаетесь к той или иной теме?
Ответ: На 12-м Международном Репинском пленэре, в котором я принимал участие летом 2011 года, как раз обсуждали за круглым столом этот вопрос. К единому мнению, мы, конечно, не пришли. Именно там, на пленэре я четко осознал, насколько важно писать именно то, что близко тебе внутренне. Мой пример с пленэра такой – нас вывозили на натуру за город, там, где течет река, есть вода. В самом городе Чугуеве река не проходит. У меня во всех этюдах присутствует вода. Вода, водная стихия в природе для меня очень важна, другие участники пленэра не писали воду, выбирали другие мотивы – дорогу, лес, поляну, освещенную солнцем. Вода всегда привлекала меня своей неповторимостью, необычностью. Смотришь в одну сторону на реку – вода одна, повернешь голову – другая, невероятно красива. (Интервью Анастасии Мурзич 15.10.2011)
Вопрос: Говорят, гений и злодейство несовместимы? Может ли, по-вашему, злой и равнодушный человек быть настоящим художником?
Ответ: Нет, потому что художник он уже неравнодушен к тому, что он делает. Злой и равнодушный не может быть художником. Он может играть роль художника, делать мизансцену, включать театр. Удобно и приятно играть эту роль на публике, показывать себя. А картины не получаются в этом случае, получаются декорации. Один театр, а не художественность.(Интервью Анастасии Мурзич 15.10.2011)
Вопрос: Всегда ли вы знаете, что увидите, когда работа будет завершена? Когда вы понимаете, что наступил финал?
Ответ: В живописи финал? Живопись в этом смысле как космос, бесконечна. Художники по двадцать, десять, восемь лет писали картины, и они оставались недоделанными… В живописи – не в литературе, где можно поставить точку и положить в стол. В живописи процесс завершения может быть очень долгим. Невозможно точно предсказать, когда работа будет закончена. Да, я прекращаю работу над картиной, потому что потемнело, например… Сознательное решение о том, что картина закончена «я сделал», у меня не появляется. Появляется только на следующий день или через некоторое время решение, что «пожалуй, пусть остается так».
Таким образом, завершенными картины становятся, когда останавливаешься, чтобы не навредить, от противного, так сказать.
(Сергей Опульс может несколько раз переписать работу полностью, при этом получаются совершенно разные произведения, с разной эмоциональностью, энергетикой и цветовой палитрой – см. пример ТРЕХ вариантов картины «Зима на Коневце», которые удалось зафиксировать. К сожалению, не всегда возможно уследить за маэстро, который вносит изменения в свои работы совершенно непредсказуемо).(Интервью Анастасии Мурзич 15.10.2011)
Вопрос: Сюжет картины обычно рождается внутри или приходит извне? Вы видите окружающую действительность такой, какова она на ваших работах, или вы приглашаете эту действительность из воображения?
Ответ: По-разному, иногда сюжет рождается, собирается очень долго, становится собирательным образом, иногда мгновенно возникает.
Натурные вещи списываю с жизни, усиливаю резонанс образа, гештальта. Свои воображаемые произведения стараюсь сделать максимально правдивыми, реальными, хотя это плод моего воображения. Так что люди верят в мою сказку, как будто она есть на самом деле, в природе. (Интервью Анастасии Мурзич 15.10.2011)
Вопрос: Мне кажется, в каждом своем произведении, будь то портрет, пейзаж или натюрморт, художник изображает исключительно себя. Можете согласиться?
Ответ: Не совсем, не всегда, не у всех. Чем мощнее художник в мастерстве, тем дальше он от себя, чем слабее он в мастерстве, тем ближе к себе, к своей самости.(Интервью Анастасии Мурзич 15.10.2011)
Вопрос: Сергей, судя по Вашим работам, можно понять, что Вы человек разноплановый и очень глубокий. Давайте поговорим о пластах, составляющих Вашу жизнь, о мирах, в которых Вы живете… И вообще, творчество и жизнь — это разные плоскости?
Ответ: Творчество и жизнь — это разные плоскости. В сутках у нас у всех 24 часа, нужно успеть все, и походить, и подумать, и поспать. Оно очень узкое, время человеческое. Бывают люди, которые работают 48 часов в сутки. Их время спрессовывается в картинах, но они работают в две руки. Один пишет руки, другой лицо, один пишет фон, другой выписывает детали, а есть и по трое работают, например, Кукрыниксы.
Мой день, как художника, состоит из разных активностей. Например, у меня есть какая-то задумка, я ищу под нее информацию, книги, документы, фотографии. Из этой сборной солянки я потом собираю свою картину — и получается хорошая картина. При работе с документами могут появиться и другие идеи. Вот, например, я размышляю сейчас над картиной, посвященной Великой Отечественной войне. И попутно пришла мысль, что японская война практически не отражена в изобразительном искусстве, или очень мало отражена. Так же, как и финская. Но по финской войне у меня уже картина созревает. Для отражения темы японской войны нужно обязательно съездить на Дальний Восток, проникнуться пейзажем, океаном, тогда может получиться картина.(Интервью Анастасии Мурзич, январь 2013)
Вопрос: Восток… «Восточная тема» в Вашем творчестве — только фантазия, нездешний аромат или часть биографии?
Ответ: Это часть жизни, перешедшая через сознание, подсознание, через все восприятие. Это не выдумка, это моя прожитая жизнь. Я не мог бы так писать, если бы я там не был и не жил. Детство и юность, и даже становление — фактически все произошло на Среднем Востоке. Это важная особенность, нужно подчеркнуть именно срединность Востока, так как здесь есть характерное и с Дальнего и с Ближнего Востока. Это такая полоса, которая начинается с казахских степей и заканчивается Тихим океаном, на этой полосе компонуются самые высокие горы мира. В Ташкенте все ходят в горы, не могут не ходить. Горы окаймляют Ташкент, как ожерелье. С детства ты смотришь вокруг и видишь горизонт, со всех сторон огражденный горами. Солнце встает утром из-за гор и садится вечером за горы, ты видишь его всю жизнь. И постоянно видишь горный силуэт. И, конечно, хочется туда, в синеву, попасть.
У нашей семьи была дача в горах, в Бричмуле. В Бричмуле были свинцовые прииски, добывали свинец для кабельного завода. Там были дачи для инженеров кабельного завода. Я был и в Бричмуле, и в Бастандыке, и в Аксаре — и маленьким, и в подростковом возрасте. Батя ездил на машине и всюду брал меня с собой. В горах прохладно летом, там ледники, поэтому в Ташкенте на дачу ездили за прохладным воздухом, особенно, когда в городе под 50 градусов жары. В горах растут уникальные растения, например, самшит или кунжут. Восток очень разноплановый… Люди горные и люди степные – разные люди, они не соприкасаются друг с другом.(Интервью Анастасии Мурзич, январь 2013)
Вопрос: Что для Вас Восток сейчас — в Петербурге?
Ответ: Это воспоминания детства, прежде всего. У любого человека воспоминания детства самые лучшие. Вспоминается о лучшем времени, как в сказке. Эта горная природа. Пионерские лагеря тоже были в горах, потом альплагеря. Мне очень нравилось жить в горах.
Петербург – это абсолютная противоположность горам, это нулевой уровень над уровнем моря, это другая морская стихия, это бешеная река Вуокса. С Петровских времен в многоликом Петербурге в разных слободах селились разные народы. Была татарская слобода, немецкая, английская, итальянская, где концентрировался тот народ, который был связан с этим языком и традициями. Так же и с представителями восточных народов. Так мечеть была построена в районе Петропавловской крепости в 1913 году к 300-летию Дома Романовых по образцу самаркандского Гор-Эмира, и деньги дал Эмир Бухарский на эту постройку. Его резиденция также была построена неподалеку. Там была татарская слобода. Татары, которые прибывали с берегов Волги, тоже строили Петербург. Сам Восток для меня именно в этом месте, в слободе. И еще Восток для меня скрыт внутри каждого дворца и богатого особняка прошлых веков — это мавританская комната или кабинет. Почему-то такое веяние было очень распространено, хотя мавры — это Северная Африка, не имеют вообще никакой связи с Россией. Это было престижно и модно, иметь африканскую комнату. В Москве такого явления не существует.(Интервью Анастасии Мурзич, январь 2013)
Вопрос: Опульс — это что-то совсем не восточное, скорее немецкое…
Ответ: Сейчас я задумываю картину о Гамбурге, я там был, жил там два месяца. Мне нравился этот город-порт, побратим Петербурга. Там тоже есть холмистый ландшафт — Бланкенезе, город тоже не равнинный, не как здесь. Бланкенезе — уникальный ландшафт, который смотрится с трех сторон совершенно по-разному. Еще очень красивый ландшафт там, где Эльба впадает в Северное море — там тоже холмы.(Интервью Анастасии Мурзич, январь 2013)
Вопрос: Почему художник Сергей Павлов однажды стал художником Опульсом? Вы изменились? Или мир вокруг Вас изменился?
Ответ: Это псевдоним для того, чтобы помнить тех людей, которые занимались искусством на Рижском заливе. Это были мои предки — латышско-немецкие… Мастера настройки органа. И органичность, поэтичность, гармония в себе и в музыке, и в душе. Это фамилия органная. У них был самый лучший дом, огромный пятистенок… Пьяного Яна Опульса возили на авто из деревни, чтобы он настраивал орган. Когда немцы пришли, его хотели расстрелять. Узнали, что он скрипач — заставили поиграть. Он сыграл, и его отпустили! Так скрипка спасла ему жизнь.(Интервью Анастасии Мурзич, январь 2013)
Вопрос: Как Вам кажется, должен ли Художник объяснять свое творчество, доказывать его художественные достоинства?.. Или — просто творить?…
Ответ: Я считаю, что время объяснит, время лучший судья. Пройдет время, много поколений — и все это наносное, весь этот салон спишется и сгинет. Останется основа, художественные произведения, которые остаются в веках. Как судьба, например, Евсея Моисеенко. Его изничтожали, мурыжили, его загубили, загнали в гроб. А ведь это был такой талантливый человек. Ведь он четыре года в концлагере рисовал портреты солдат вермахта, это была его жизнь. Тоже профессия спасала ему жизнь. Когда он был у генерала Доватора, его подловили и отвезли в концлагерь, и там он начал рисовать. Он сначала на пачке папирос нарисовал, немец увидел. Подали ему бумагу: «Нарисуй портрет!», он нарисовал. Потом другого, третьего. Потом, когда его освободили, он еще лучше стал рисовать. И дипломом была его картина — «Генерал Доватор». Я говорю про личность, его не сломал даже концлагерь. Он занимался искусством. Хотя другие обвиняли его, что он предатель, изменник, трус.(Интервью Анастасии Мурзич, январь 2013)
Вопрос: Что заставляет двигаться дальше, творить, ездить на пленэры, выставляться? Долг перед жизнью, любовь к профессии? Что-то еще?…
Ответ: Богом данность, мой дар — это моя миссия, это то, что я должен успеть. Написать еще что-то такое, что останется этой большой стране. Это главная картина, для которой делаются этюды, зарисовки, пленэры. Как Суриков говорил: чем ты больше пишешь пленэр, тем светлее картина. С каждый пленэром, картина становится светлее. Суриков восемь лет пленэрил, только потом начал писать картины. Он был мастером, он мог писать природу, соединяя ее с людьми. И они получались живые.(Интервью Анастасии Мурзич, январь 2013)
Вопрос: Ваши излюбленные сюжеты? Что из окружающего мира особенно вдохновляет?
Ответ: Воздух, небо. Потому что оно присутствует везде, где бы ты не писал — везде есть небо. Даже в окне оно присутствует. Из окна видно небо, а на небе видно солнце — здесь и освещение. А вода — это тоже небо. Небо отражается в воде, вода отражается в небе. Почему здесь на Северо-Западе такие кайфовые закаты, потому что идет очень сильная подсветка по белым ночам, зеркало воды, которое отражается в небе. Отражение воды рефлексует. Как можно объединить море, горы и небо? Очень просто. Горы — это дно воздушного океана! Это все соединяется, это одно и тоже.(Интервью Анастасии Мурзич, январь 2013)
Вопрос: Что для Вас самое главное в изобразительном искусстве? Запечатленная эмоция? Остановившееся мгновение?
Ответ: Ни то, ни другое. Я хочу, чтобы оно было поэтичным. Когда есть гармония, есть поэзия. То есть самое главное — поэтичность. Если ты добиваешься поэтичности в вещи, то значит, вещи эти гармоничны по своей природе. Возьми Веласкеса или Леонардо, их произведения все поэтичны. В них есть внутренняя поэзия, можно писать литературные произведения, стихи, музыку по картинам. Как Пушкин писал стихи по леонардовским картинам. Природа гения ловит эту поэтичность — Пушкин писал по картинам Леонардо поэмы, а сам никогда не был в Италии. Так можно нигде самому не бывать, но если в произведении мощный энергетический код, тот, кто имеет духовный ключ, может считать этот код, он тогда включается. Идет энергетический поток, и можно создавать другие произведения через картину. Так был написан романс «Вечерний звон» по картине Исаака Левитана. И стихи, и музыка были навеяны живописью.(Интервью Анастасии Мурзич, январь 2013)
Вопрос: Почему у Вас так редко встречаются портреты?
Ответ: Мне портрет дается нелегко, потому что мне важно выразить в одной форме пять форм. Они вложены, как матрешки, одна в другую: внутренний мир человека, тонкая душа, его мечты, его чаяния, история и география. Это непростая задача. Редко когда мне хочется писать человека. Ну "мудрого волка Вергила" я бы написал. Он человек природы, я бы его написал на пленэре, в лесу. Образ этой картины у меня уже есть. Самое главное, чтобы образ картины представлять полностью в голове, переложить ее образ на холст уже легче.
Вопрос: Что или кто вдохновляет на творчество?
Ответ: Вдохновение - это глубоко личный мистический процесс, взаимодействие с окружающей реальностью и своей внутренней жизнью. Очень помогает РПЦ – Русская православная церковь, дает молитвенное состояние. Та же молитва происходит и в живописи. В картине – та же литургия, только выраженная цветом. Особенно это чувствуется, когда пишешь какие-то темы религиозного порядка. Еще помогает в творчестве любимый человек, который с тобой делит одно пространство. Лучше даже сказать – вдохновляет, это – Муза, вдохновительница. После святого венчания - вот уже более 10 лет - я вижу и чувствую радость жизни, то, чего у меня никогда не было. Это радость человеческой теплоты, участия.
(Из интервью Юлии Чаглуш, июль 2020)
Вопрос: Что, по Вашим ощущениям, людям несут Ваши картины?
Ответ: Я хочу языком живописи выразить свое восприятие мира, общее мое понимание человеческого фактора выразить в картинах, чтобы они читались как знак. Если мы возьмем больших художников двадцатого века, например, то у каждого художника есть знаковая работа, которая остается в истории человечества. Знаковыми художниками они стали уже после смерти, а при жизни они были простыми людьми, как все, ходили по тем же улицам, пили ту же воду, ели тот же хлеб, смотрели на то же небо.
Искусство нам дано, чтобы не умереть от истины (Ницше) Для меня это трудно выразить словами, поэтому я и пишу картины, а не книги, это трудно объяснить словами, живопись – это визуальное восприятие. 90 процентов восприятия окружающего мира идет через глаза.
И вот множество зрителей моих работ воспринимают красоту окружающей нас реальности, вдруг видят ее с моей помощью.
(Из интервью Юлии Чаглуш, июль 2020)
Вопрос: Ваши достижения на сегодняшний день.
Ответ: В этом году благодаря Арт-проекту, который я выполняю в качестве художественного руководителя для фонда Президентских грантов, мне открылся образ святого князя Александра Невского, через живописный пленэр на его Родине стало понятнее его значение и сила.
В социальном плане считаю достижением этого года приглашение меня вступить в Петровскую Академию наук и искусств.
И самое главное для художника - это признание его творчества профессионалами, то есть, музейными инстанциями. Потому как художник остается в вечности только через них. Это тонкий и сложный, долгий процесс. За последние десять лет более 10 моих работ вошли в музейные фонды по инициативе хранителей музейных коллекций.
Если говорить о формальных признаках успеха, принятого в нашем обществе, то полный список достижений находится на моем сайте в разделе Биография.
http://www.opuls.biz/bio.php
(Из интервью Юлии Чаглуш, июль 2020)
Вопрос: Семья и близкие поддерживают Вас в стремлении нести людям красоту, вдохновляют?
Ответ: Да, моя супруга Наталья Булгакова освоила новую специальность, стала профессиональным арт-менеджером, куратором моих, и не только, выставок, организатором пленэров и арт-проектов федерального уровня. Такой поддержки у меня никогда раньше не было, и это очень ценно. (Из интервью Юлии Чаглуш, июль 2020)
Вопрос: Делаете ли Вы работы на заказ?
Ответ: С удовольствием выполню для заказчика натурную работу на пленэре, например. У меня есть предложение для всех желающих "Портрет Вашего дома" - живописание родового гнезда, любимой дачи, виллы или коттеджа, городского дома, где провел детство и так далее. Это как раз тот вариант заказа, который привлекателен для меня, и для заказчика является гарантией живого воплощения духа объекта. Что касается портретов людей, то если возникнет взаимопонимание с ним, возгорится искра, то портрет я написать смогу, если нет - то нет. По фотографиям пишу только усопших людей с предварительным большим рассказом об ушедшем человеке, чтобы проникнуться его личностью.
(Из интервью Юлии Чаглуш, июль 2020)
